Если бы у меня был богатый дядя-спонсор, он бы говорил "Ах, прелесть моя" и покупал кучи шмоток, и ходила бы я вся такая стройная в мехах и коже, и прочей замше.

Какой-нибудь стилист сотворил бы из моих трех волосинок нечто чудное и ультрамодное, физиономия моя, не знавшая косметики два года, а штукатурки не видевшая ни разу в жизни расцвела бы красками, блестками и оттенками от Диора.

У меня было бы вечернее платье. И неприлично дорогое белье на каждый день. И совсем уже дорогое и совсем неприличное - не на каждый.

Но исходя из законов всемирного равновесия дядя был бы толст, лыс, потлив и дышал бы мне в подмышку.

Поэтому я тут, поэтому я здесь, поэтому нету у меня богатого дяди-спонсора, а есть мушш, молодой и поджарый, местами хороший и местами симпатишный.

Все это прелюдия. Проблема совсем в другом - я опять растерла ноги в пух и прах туфлями, а снять их нельзя было, потому что холодно еще. Здрааааавствуйте сандалики, которые я ношу уже четвертое лето Только вас любят мои нежные ножки и никогда не изменят вам с модельными туфельками на каблучке.

Ужасно обидно. Народ всю жизнь бегает на шпильках, а я ентому народу завидую.