Тебе снится тоска. Ты ищешь кого-то неуловимого и находишь его там, где лес и река, напоенные солнцем...
Зима подходила к концу. Сердце растаяло и потекло ручьями. А потом одуряюще пахло весной. И хотелось лететь. И было - к кому. Весна отпаивала чистой, целебной водой.
Лето лечило медом и любопытными мотыльками. Каждый порыв находил ответ.
Осень на желтых и красных листьях писала о выздоровлении. Подпихнули коленом под зад и сказали: "Иди. Твоя дорога там".
Так же текла, текла вода. И утекло ее много.
Что-то неопределенное, похожее на привязанность, сменилось на что-то, похожее на ненависть.
Несколько ложек клубничного варенья перед роскошным пиром.
Дрожащая рука подает воду...Или яд?
Казалось бы равнодушие...
А вот опять - лес и река, напоенные солнцем. И сосущая тоска наполняет сон.
Зима подходила к концу. Сердце растаяло и потекло ручьями. А потом одуряюще пахло весной. И хотелось лететь. И было - к кому. Весна отпаивала чистой, целебной водой.
Лето лечило медом и любопытными мотыльками. Каждый порыв находил ответ.
Осень на желтых и красных листьях писала о выздоровлении. Подпихнули коленом под зад и сказали: "Иди. Твоя дорога там".
Так же текла, текла вода. И утекло ее много.
Что-то неопределенное, похожее на привязанность, сменилось на что-то, похожее на ненависть.
Несколько ложек клубничного варенья перед роскошным пиром.
Дрожащая рука подает воду...Или яд?
Казалось бы равнодушие...
А вот опять - лес и река, напоенные солнцем. И сосущая тоска наполняет сон.